Когда-то это была окраина города. А сейчас, не то, чтобы центр, но и не самый отдаленный район Петропавловска – старый угольный склад. Или, теплосети. Чем известен? Да тем, что более 85 лет здесь находится большое заброшенно кладбище. Тут тихо, спокойно, и, даже, красиво. А, главное, интересно. Пойдемте, погуляем по нему вместе с нами, журналистами Qazaqstan Media.
Вторая смерть
Притягательное место. Визуализируйте: высокие деревья вдоль узкой аллеи, вверху образуют плотную арку. Землю не видно. Скрывает густая трава. Наросла в этом году – условия подходящие. К некоторым могилам не подойти. Окутаны плотной стеной из шиповника. Он защищает последнее пристанище людей.
Мы, вместе с настоятелем храма в честь священномученика Мефодия, магистром богословия, Михаилом Березиным идем по дороге, огибая лужи. Они мастерски прячутся под зеленым ковром. Смотрим по сторонам. Выцепливая взглядом, показываем друг другу интересные памятники.
Вон – большой монумент. Конструкция, для той эпохи, типичная – на бетонном постаменте трапециевидный памятник. Выделяется высотой. Наверное, больше двух метров. Видимо, похоронен военный. Памятник венчает красная звезда. Своего рода, опознавательный знак, принадлежность к героической касте воинов Великой отечественной войны. Здесь, кстати их похоронено много. В Петропавловске тогда работал эвакогоспиталь.
А вот, смотрите, необычный памятник – вместо фотографии, будто, посмертная маска. Барельеф — легко потрогать. Включаем фантазию — возможно, кто-то из родственников умершего был незрячим. И специально для него сделали такое изображение. Но это всего лишь наши мысли.
О, какая трогательная эпитафия: «прощай, дорогая!». Молодая ушла, еще сорока не было. Два слова, а сколько тепла, боли и горечи… Кто писал родители, муж, любимый человек… Время стерло.
Еще. Белый железный памятник. На табличке – Светлана Александровна. Гордо, красиво звучит… А по датам — здесь похоронена маленькая Светочка. Она не прожила и года: 1961–1962.
«По своему опыту скажу, могила, в среднем живет 50 лет. А дальше умирает. Вторая смерть получается. Ухаживать становится некому. Внуки и правнуки уезжают. Так и приходит в запустение место захоронение», — рассказывает батюшка.
И, на самом деле, порядка 70 процентов могил заброшенные. На полусгнивших монументах из дерева, табличек не сохранилось. Кому принадлежал памятник, чью историю жизни когда-то хранила надпись, уже не известно. Да и железные кресты с облупленной краской много информации о человеке, который лежит под ним, не расскажет. Надпись стерлась, а вместе с ней и отдельная история жизни.
Остальные тридцать процентов, мало-мальски кто-то навещает. Чистота поддерживается. На каких-то могилах даже установлены современные памятники из мраморной крошки или мрамора. Чаще можно встретить памятники, на которых заменены фотографии и таблички.
Кладбище не действует уже более сорока лет. Но, как рассказывают очевидцы, если поискать, то можно найти захоронения нулевых и, даже, десятых годов.
«Говорят, здесь хранили, или, точнее подхоранивали представителей криминального мира, жертв бандитских разборок. Но так ли это на самом деле, кто сейчас скажет», — вспоминает отец Михаил.
10 тысяч от батюшки
Идем дальше. Подходим к месту, где, как говорят, начиналось кладбище. Это в аккурат рядом с гаражами. Они, естественно, построены позже. О рве, который когда-то здесь был и служил своеобразным забором, практически ничего не напоминает. Сейчас тут много мусора: пустые бутылки, пластиковые канистры, пробки. А вот сломанные ветки деревьев в глаза не бросаются. Даже смотрятся органично. Как и памятники, которые лежат возле.
Батюшка подводит нас к одному из самых ранних захоронений – могиле протоирея Нила Матвеева. Умер он в 1940 году. Примерно в это же время было открыто кладбище вместо небольшого около церкви Всех святых.
«История жизни Нила очень интересная. Его, как и многих священнослужителей, приговорили к расстрелу. И отправили в камеру дожидаться казни. Но многие люди вступились за батюшку и упорно писали ходатайства о помилование. Их услышали. Смертный приговор заменили на несколько лет тюрьмы. Смотрите, как получается. Жизнь вообще ничего не стоила. С одной стороны смертная казнь, с другой – два-три года лишения свободы», — рассказывает батюшка маленький фрагмент истории большой кладбищенской книги.
Отсидев столько, сколько было положено, Нил вернулся к служению. Ему повезло, он умер своей смертью, став одним из немногих священнослужителей области, кто выжил под жерновами репрессий того периода.
Могила Нила – не единственная из захоронений духовенства Петропавловска. Немного ближе к центральному входу покоится со своей матушкой Дарией протоирей Михаил Никольский. Старец с добрыми глазами пронзительно смотрит на нас с керамической фотографии. Он тоже репрессированный. В качестве наказания сослан в Петропавловск. Когда, точно не известно. И дату смерти история умалчивает. Известно только, что умер после 1951 года.
«Во время войны отец Михаил был настоятелем Храма всех святых. И, под его руководством, приход собирал помощь фронту. Получилось собрать 700 тысяч рублей. Деньги невероятные! Из личных средств он пожертвовал 10 тысяч рублей. Позже, вместе с прихожанами, еще собирал и на танковую колонну в честь Дмитрия Донского. Набрали 300 тысяч. То есть всего пожертвования составили миллион рублей. В 1946 году, за доблестный труд в годы Великой отечественной войны, получил медаль. Это единственная награда, которой было удостоено наше духовенство в ту пору», — рассказывает батюшка.
Сознанию трудно уложить факт: как в провинциальном Петропавловске удалось собрать такую весомую сумму. Но пусть это останется за скобками, как и другие вопросы с этим связанные.
На кладбище захоронены еще несколько священнослужителей, чьи могилы не были затеряны в густых зарослях. В советский период за ними ухаживали сердобольные прихожане храмов. Именно благодаря им, неравнодушным людям, ниточка, соединяющая эпохи, не прервалась. Хотя, имена всех сподвижников христианской церкви, которые покоятся на этом кладбище, со временем исчезли.
Так, на большой поляне, которая полностью заросла травой, не видно даже могильных холмиков. Но по рассказам, отдельным документам, воспоминаниям очевидцев — здесь захоронены 15 (с большим знаком вопроса) монахинь, сосланных в наш город из Верхотурья (Свердловская область). Несколько лет назад Петропавловская и Булаевская епархия в память о них поставила крест – кенотаф.
Потерянный след архимандрита Ксенофонта
Рассказ о монахинях предваряет другую, не менее интересную историю захоронения, которое ищут на протяжении почти десяти лет. Речь о могиле архимандрита Ксенофонта.
«Как раз-таки монахини заботились об отце Ксенофонте. В Петропавловск он приехал уже глубоким старцем. Они-то, после его смерти, какое-то время ухаживали за могилой. А потом, уже после их кончины, видимо, прихожане старого поколения облагораживали захоронение. А дальше… А дальше, тех, кто знал о нем, не осталось. Но многие помнят, что на этом кладбище была могила с низким деревянным крестом. На нем красной краской было написано: арх. Ксенофонт», — говорит батюшка.
Помню и я. Яркое детское воспоминание. Видела этот крест недалеко от могилы деда. Еще и маме показала: «смотри, какое имя смешное!». Да и крест, выполненный в старорусских традициях, с крышей и двумя перекладинами, прочно врезался в память. Кто ж знал, что через много лет буду вместе с батюшкой и другими прихожанами ходить по кладбищу, разыскивая эту могилу.
Вернемся в 30-е годы. Итак, Ксенофонт был из ссыльных. Прожил на петропавловской земле немного, лет пять или семь. У себя, на родине, в Верхотурье, его обвиняли в организации волнений среди верующих. Недовольства местных христиан начались после вскрытия раки с мощами почитаемого в России Семена Верхотурского. Православные были возмущены осквернением святыни. Власти же увидели в этом спланированную акцию. Поэтому, обвинив в этом игумена Архимандрита, отправили его на принудительные работы… счетоводом-бухгалтером. Срок наказания – два года.
«Для того времени он был очень грамотным человеком. Мог читать, писать, считать. Распределить средства. Таких кадров, в годы гражданской войны, не хватало», — говорит иерей Михаил Березин.
Когда срок наказания завершился, к этому времени, монастырь, практически, прекратил свое существование. Монахи разбрелись, не приняв новую реформу. Чтобы не углубляться в историю, можно сказать, что правительство вынудило патриарха Тихона перейти на новоюлианский календарь. Служения стало проводиться по новому стилю. Современное духовенство считает, что все это делалось для того, чтобы вызвать раскол в христианском мире.
Ксенофонт эти изменения переживал болезненно. Даже на три месяца ушел к монахам в скиту, в лес. Там жил натуральным хозяйством, занимался пчеловодством и ловил рыбу.
Реформа, к слову, тогда не удалась. Стиль продержался всего 24 дня. Монахи вместе с Ксенофонтом вернулись в монастырь. Но пробыл он там не долго: его ждали новые обвинения, и, как следствие, аресты.
В 1925 году из монастыря сделали колонию для несовершеннолетних. Священнослужители разбрелись, а кто не успел – тех, как Ксенофонта и монахинь из женского монастыря, сослали за пределы области.
В 1933 году, после третьего ареста из него выбили подписку о сотрудничестве с органами. Теперь батюшка обязался сообщать об антисоветских настроениях. Обвинять его в согласии работать на органы, конечно, не можем. Никто не представляет какие методы следствия тогда применялись. И как зверски ломалось человеческое достоинство. Но, только выйдя из застенков, Ксенофонт сразу написал письмо епископу пермской епархии, где раскаялся в своем поступке.
«Он не мог претворяться перед братьями. Жить с ними, и, в то же время, быть по другую сторону добра. Что характерно, его поняли. Приняли. Простили. Но, в 1930 году, при обыске епископа, это письмо было найдено. Почему владыка его не уничтожил, вопрос особый. Это письмо дало повод привлечь отца Ксенофонта за разглашение государственной тайны. В наказание он был выслан в северный край. Предположительно, в Архангельскую область. После 1933 года его следы теряются. Конкретики нет. Следственное дело или не сохранилось, или до сих пор не подлежит разглашению», — рассказывает батюшка.
Что было потом, логика восстанавливает события самостоятельно. Возможно, его отправили в Петропавловск. Здесь, в одном из трех, действующих тогда храмов, он и остался жить. Скорее всего, его признали монахини, также, сосланные в наш город, из Верхотурья. Взяли над нам покровительство. В поддержке и заботе он и провел остаток своих дней на чужой и далеко земле. Рассказывают, что одна из монахинь была с Ксенофонтом до самой смерти. А после похорон уехала на Урал. Олимпиада, ее имя.
Иначе говоря, то, что он похоронен именно здесь, говорит только народная молва. А также сфотографированная, только не фотоаппаратом, а сотнями глаз, могила. Других документов, подтверждающих это – нет. Или еще не нашлось.
В конце 2010 годов у руководства Николаевского верхотурского монастыря, в котором Ксенофонт был последним, перед закрытием, настоятелем, появилась идея перевезти его останки на родину. Вот тут-то и выяснилось, что петропавловские прихожане о могиле слышали, но только найти не могут.
В итоге, где покоится Ксенофонт – до сих пор неизвестно. От захоронения остался только холмик, заросший травой. По скрупулезному опросу очевидцев, батюшка Михаил нарисовал план возможного места. Но будет ли она найдена?….
Летнее солнцестояние
История Ксенофонта и его захоронения достойна отдельной экранизации. Но мы идем по кладбищу дальше. Другая локация. Площадь, уже, практически, без крестов. Все сожжено или сгнило. Не видно даже холмов. Говорят, здесь в 1947 году, было массовое захоронение детей, которые умерли от тифа. Точное количество скажет, наверное, только архив. Об факте массового захоронения ребятишек, старожилы вспомнили лет пять назад, когда именно на этом месте стали находить признаки сатанинских ритуалов.
Хотя, осквернения начались с могил священнослужителей. Кресты обливали краской и рисовали на них определенные знаки. На могильных холмиках, где, предположительно, захоронены дети, выкладывали символические кресты. Некоторые могли пытались разрыть. Кроме этого, на оградах захоронений, находили пикантные аксессуары из специализированных интим магазинов.
«Лет пять-шесть назад, было, к сожалению, такое. На памятниках писали нецензурные слова. Гнули оградки. Костры разводили прямо на могилах. Нам с волонтерами приходилось дежурить на кладбище. Выбирали даты, связанные с сатанинскими «праздниками», когда осквернение могил, могло быть вероятнее всего. Например, день летнего солнцестояния. Были написаны заявления, заведены дела. Никого, естественно, не нашли», — говорит отец Михаил.
Сейчас, к счастью, стало тихо. Но случаи того, что нет-нет, да кто-нибудь придет сюда совершить обряд черной магии, сохраняются. По наблюдением батюшки, как правило, на могилы прикапывают фотографии. Не будем вдаваться в подробности для чего это делают и зачем. Тема отдельная.
Что будет с недействующим уже много лет кладбищем, пока не известно. Раньше говорили, что здесь разобьют сквер или парк. В принципе, по существующем законодательству, так и должно быть. А пока на кладбище, как некогда пелось, все спокойненько…
PS. Наверняка, у читателя здесь тоже покоятся родственники. И, скорее всего, у каждого своя история. Конечно же, тоже интересная. Но всего не расскажешь. Да и мы прошлись только по одной части кладбища. Вне поля нашего внимания остались еврейские и мусульманские захоронения. В другой раз постараемся написать об этом.
Читайте также: У акима Петропавловска новый заместитель
