Так, 60-летний Ержан Конырбаев был назначен на должность директора Петропавловской ТЭЦ-2 в мае 2021 года, то есть за 10 месяцев до ЧП. 35-летний Сергей Марченко приступил к обязанностям начальника котельного цеха с сентября 2021 года. 52-летний Сергей Торохтий стал главным инженером ТЭЦ-2 в октябре 2021 года.
Но несмотря на столь непродолжительные сроки руководства все трое обвиняются по статье 254 (недобросовестное отношение к обязанностям).
Уж виноват ты тем…
В обвинении подробно описывается, что происходило с трубой в отопительный сезон 2021-2022 годов: «Дымовая труба №1 осуществляла удаление продуктов горения от четырех котлоагрегатов № 1, 3, 4, 5, второй котлоагрегат с мая 2021 года был выведен на реконструкцию. В указанный отопительный период из-за неудовлетворительного состояния котлов происходили частые их аварийные остановки и простои, связанные с их ремонтом. Так, почти 2,5 месяца из шести на дымовую трубу № 1 работало один-два котлоагрегата, что привело к ухудшению аэродинамических и температурно-влажностных режимов ее работы, возникновению и ускорению протекания низкотемпературной коррозии, ведущей к разрушению футеровки и железобетонного тела трубы».
Специалисты пришли к выводу, что из-за несоблюдения температурного режима значительно увеличивался конденсат в стволе трубы, который, взаимодействуя с оксидом серы (составляющая часть дымовых газов), образовывал серную кислоту, буквально «съедающую» стальную конструкцию дымовой трубы. Кроме того, при прохождении через бетон влага в зимний период кристаллизовалась в лед, что также разрушающе действовало на бетон.
«В ноябре 2021 года при отрицательной температуре окружающей среды с наружной стороны дымовой трубы № 1 стал образовываться конденсат, который преобразовывался в лед в виде вертикальных потеков. При повышении температуры они исчезали — таяли и высыхали. Об этом было достоверно известно работникам ПТЭЦ-2, в том числе С. Марченко, С. Торохтий и Е. Конырбаеву, так как данный факт был виден невооруженным глазом. С конца февраля до 20 марта 2022 года практически весь пик дымовой трубы на высоте от 95 до 150 метров по всей окружности стал мокрым. На двух других дымовых трубах таких явлений не было замечено при тех же погодных условиях», — отмечается в обвинительном акте.
По версии следствия, Конырбаев, Торохтий и Марченко, «действуя халатно, должным образом не изучили проблему образования конденсата на дымовой трубе и возможные последствия, которые приводят к разрушению стенок железобетонной конструкции трубы, ограничившись лишь устным обсуждением возникшей проблемы и установлением того факта, что на лето 2022 года запланировано техническое обследование трех дымовых труб».
«В результате бездействия должностных лиц ПТЭЦ-2 в части временного приостановления эксплуатации дымовой трубы №1 для проведения ее обследования, с целью определения причин образования водяного конденсата на ее стенках и последующего предотвращения тяжких последствий, 20 марта 2022 года около 19 часов 05 минут произошла авария, а именно разлом железобетонных стенок дымовой трубы №1 на отметке от 95 до 105 метров, отчего верхняя часть трубы от указанной отметки обвалилась вниз с небольшим креном в сторону котельного цеха. Результатом обрушения верхней части дымовой трубы №1 явилось причинение имущественного вреда АО «Севказэнерго». Помимо этого, нарушилось нормальное теплоснабжение жилых домов и зданий организаций, расположенных в Петропавловске, снизилась генерация электроэнергии с 207 МВт до 61 МВт», — следует из обвинительного акта.
Но самое страшное – погиб человек. 22 марта из-под завалов извлечен труп 37-летней Натальи Чефоновой, занимавшей должность машиниста-обходчика оборудования котельного цеха Петропавловской ТЭЦ-2.
Дело — труба
Обвинение вменяет в вину подсудимым также то, что они должны были знать о том, что с 2017 года обследование технического состояния трубы № 1 не проводилось.
«Железобетонная дымовая труба № 1 ПТЭЦ-2, высотой 150 метров, диаметром устья 7 метров, основания 30 метров, введена в эксплуатацию 30 декабря 1961 года. Последнее техническое обследование трубы проводилось в 2013 году ТОО «Промышленное обследование», на основании которого в период времени с 2014 года до 2017 года включительно проводились ремонтные работы по устранению выявленных недостатков с целью дальнейшей эксплуатации дымовой трубы. В последующем обследование технического состояния дымовой трубы № 1 не проводилось, о чем в силу своих должностных обязанностей должны были знать начальник котельного цеха С. Марченко, главный инженер ПТЭЦ-2 С. Торохтий, директор ПТЭЦ-2 Е. Конырбаев и другие заинтересованные должностные лица АО «Севказэнерго», — следует из обвинительного акта.
Что должно было дать подсудимым знание этого обстоятельства – не совсем понятно. Но вот то, что с упомянутым в обвинении ремонтом первой дымовой трубы все оказалось не так просто – это факт, достоверно установленный в ходе судебных заседаний.
Конечно же, вопрос о последнем ремонте рухнувшей трубы и его качестве встал на суде в числе первых. И об этом на судебных заседаниях рассказывали те, кто были его свидетелями и даже непосредственными участниками.
Так, Андрей Семахин занимал должность руководителя управления реконструкции и модернизации (УРиМ) ТЭЦ-2 с 2012 года по август 2021-го, то есть уволился накануне трагичного отопительного сезона. Именно его подразделение контролировало все ремонтные работы на станции, в том числе и реконструкцию первой дымовой трубы.
На первых судебных заседаниях Семахин рассказывал, что после окончания ремонта в 2017 году лично спускался в трубу, перед тем как подписать акты приемки, и заверял, что все необходимые работы были выполнены в полном объеме.
К слову, об этом ранее рассказывал и ныне покойный директор ТЭЦ-2 Виктор Бармин, который руководил станцией с 2003 по май 2021 года. Так, на суде фигурировал видеосюжет 2018 года, в котором Бармин утверждает, что дымовая труба № 1 капитально отремонтирована. К слову, на этом же видео на дымовой трубе видны потеки влаги.
«В прошлом году полностью закончили капитальный ремонт трубы. Мы делали его три года – в 2015, 2016 и 2017 годах, потому что объем работ очень большой. Отключали трубу полностью, а вместе с ней пять котлов, поэтому надолго не могли, отключали по 1,5 месяца. Закончили, все полностью сделали, продлили срок ее службы. Теперь только через 12 лет мы туда полезем. Может, лет через пять еще залезем, просто посмотрим состояние, все ли нормально, а так – нам продлили срок службы на 12 лет. В следующем году будет ремонт второй трубы, также поэтапно будем ремонтировать», — отмечал тогда Виктор Бармин.
Но на суде выяснилось, что на самом деле трубу отремонтировали не полностью. Более того, не стали трогать самые проблемные звенья трубы.
Дело в том, что труба ТЭЦ состоит из внешней части – железобетона, и внутренней – футеровки и кирпичной кладки, которые защищают трубу от горячих агрессивных газов. Техническое обследование 2013 года показало, что футеровка поясов 11-го и 12-го, в районе которых позже и произойдет надлом, находилась в таком аварийном состоянии, что требовался полный ее демонтаж и перекладка. Однако этого не сделали.
22 сентября 2017 года, уже после завершения ремонта трубы, было составлено техническое решение, согласно которому была произведена замена футеровки поясов 5-го, 8-го, 4-го, 2-го, не рекомендованных в техническом отчете 2013 года, а вот рекомендованные звенья 11-го и 12-го из ремонта были исключены.
Чтобы выяснить, почему было принято такое решение, на судебное заседание повторно был приглашен свидетель Андрей Семахин. Перед допросом его ознакомили с тем самым техническим решением 2017 года.
— По чьей инициативе было составлено данное техническое решение? – спросил свидетеля представитель подсудимого Ержана Конырбаева адвокат Серик Амангалиев.
«Там в начале написано, что в связи с недовыработкой электрической энергии назрела необходимость запуска первой турбины и двух котлов. Значит и труба должна была выйти раньше из ремонта, то есть были сокращены сроки производства работ. Инициатива исходила от руководства станции – директора Виктора Николаевича Бармина», — ответил Андрей Семахин.
Он подчеркнул, что УРиМ, которое он на тот момент возглавлял, запланировало срок проведения ремонта трубы в 2017 году на 60 календарных дней, но из-за изменившихся обстоятельств срок сократили до 30 дней, то есть наполовину.
«Конечно, часть работ в связи с этим выполнить было невозможно, объем работ был пересмотрен, чтобы уложиться в этот срок», — отметил свидетель.
— А почему вы не рассказали об этих обстоятельствах при предыдущем допросе? – задал резонный вопрос адвокат Серик Амангалиев.
— Шесть лет прошло, я не все должен помнить, наверное. К тому же на Петропавловской ТЭЦ-2 124 здания и сооружения, и у каждого есть такие техрешения.
— Вы на прошлых заседаниях утверждали, что ремонт выполнялся в точном соответствии с рекомендациями обследовавшей трубу организации, и вы не могли отклониться от этих рекомендаций… Но произведена замена – пояса 5, 8, 4, 2 не были рекомендованы в том техническом отчете, но их почему-то начали футеровать, а вот пояса 11 и 12 были рекомендованы, но их ремонтировать не стали…
— С момента обследования трубы 2013 года прошло почти четыре года. В 2017 году мы руководствовались более свежими данными, которые нам предоставлял подрядчик, выполнявший ремонт трубы — «Казтеплоспецстрой», здесь их виза тоже есть. Они нам, как монтажная организация, давали рекомендации, предоставили фотоматериалы по состоянию трубы, свой акт обследования трубы. Тем более они работали внутри трубы и видели истинное состояние поясов, — ответил Семахин.
— Согласно вашему техрешению, футеровка поясов 11, 12 имеет дефекты и повреждения, которые не представляют на момент осмотра непосредственной опасности для сооружения в целом, но способны в дальнейшем перерасти в категорию 3 (ограниченно работоспособная конструкция). Но это ведь прямо противоречит заключению 2013 года, где эти звенья признаны аварийными! Это вас не смутило? Почему такой кардинальный пересмотр технического состояния?
— Моя задача как исполнителя была отремонтировать трубу всю, что я в принципе и сделал – составил смету, мы заложили в договор весь необходимый объем работ. Но было дано указание, что мы не можем трубу ремонтировать весь срок, который запланирован, и было принято решение (и его принял не я) сделать максимально, что можно в этот срок. А замена 11 и 12 поясов предполагала их полную перекладку, что было невозможно сделать за месяц просто физически, поэтому от них и отказались.
— То есть ремонт звеньев не сделали все-таки из-за отсутствия времени, а не из-за их удовлетворительного состояния?
— Получается, да…
— На предыдущем допросе вы нам говорили, что вы лично залезали в трубу, и что вся работа, вся футеровка была выполнена… — напомнил адвокат Серик Амангалиев.
— Вся работа, отраженная в актах выполненных работах, была сделана на 100 процентов. Я не эксперт-оценщик, я принимал работы, которые мы подписывали как сделанные. И они были сделаны… — парировал свидетель.
— В последнем пункте этого технического решения указана необходимость провести последующий капитальный ремонт с восстановлением футеровки поясов 1, 2, 11 и 12 в срок не позднее 2020 года, — привел цитату адвокат Амангалиев.
— Да, и на этом настаивал лично я, чтобы это было прописано в техническом решении.
— А почему же это не было сделано?
— Вывод дымовой трубы в ремонт больше не был предоставлен. То есть, чтобы выполнить эти работы, нужно было остановить трубу, а ее не останавливали. Первая труба была основная, именно на ней работали котлы первой очереди. Выведение ее в ремонт всегда было крайне болезненным…
— А вы просили об этом? Просили вывести трубу из эксплуатации, чтобы доделать ремонт на этой трубе? – задала вопрос судья Динара Байзакова.
— Когда проходили совещания, эти вопросы обсуждались, но устно. Никаких протоколов не составлялось… Когда мы формировали инвестиционную программу, включали в нее необходимые работы по ремонту, но далее руководство ТЭЦ, конкретно Бармин Виктор Николаевич принимал решение – какие работы будут проведены, а какие – нет. Работы по ремонту этой трубы просто брали и вычеркивали.
— В связи с чем вычеркивали? – уточнила судья.
— Ну в связи с тем, что объем необходимых средств на ремонт составлял допустим 10 млрд тенге, а согласно тарифной смете 2 млрд. Вот и сокращали бюджет…
— Но это не помешало в 2018 году сделать ремонт дымовой трубы №2. Об этом есть документы в деле… — отметила Динара Байзакова.
— Возможно, на тот момент руководство станции считало, что на первой трубе много работ уже было сделано, а ко второй трубе не прикасались вообще. Тем более вторую трубу не выводили из работы, ее не останавливали, ремонтировали только снаружи – делали освещение, маркировки, лестницы, площадки.
— В акте промышленного обследования 2013 года говорится, что на поясах 11 и 12 глубина выщербленной футеровки, грубо говоря, проеденного бетона составляет до 30 мм, когда на других поясах всего 5 мм. Есть разница? Но работы откладываются… И вы как исполняющий обязанности руководителя УРиМ молчали, не поднимали вопрос о срочном ремонте? Ведь эти пояса и обвалились в конце концов, — задала вопрос судья.
— Вопрос вставал, но документально я это подтвердить не могу. Никаких документов или докладных я не писал, на станции это не принято просто было… К тому же я хочу объяснить, что футеровка не является несущим элементом, она не держит трубу вообще никак, она лишь защищает ствол трубы от той агрессии, которая действует внутри ствола – газы, температуры и т.д. Поэтому обвалилась труба точно не из-за того, что тогда поменялся объем работ…
— Как вы можете это утверждать? – удивилась судья.
— Это не я утверждаю, а в заключении экспертов говорится, — настаивал Андрей Семахин. — Они пришли к выводу, что причиной обрушения стали дефекты проектирования, строительства, дефекты при выполнении капитальных ремонтов и нарушения технологического режима… К тому же, если бы именно 11 и 12 пояса были причиной обрушения, то выпадение конденсата были именно в районе этих поясов, но согласно заключению и фотоматериалам, конденсат выпал на всем стволе трубы. Я был потом на месте ЧП и видел, что бетон после обрушения был весь черным, потому что был мокрым… И еще, согласно экспертизе, начиная с 20-й отметки, то есть с третьего пояса, до 105 отметки, марка бетона трубы соответствует В 5 – В 7, по сути это даже не раствор уже, а песок. То есть бетон не соответствовал проектной прочности. Бетон на всей трубе уже разрушился еще до того, как произошло обрушение.
— Но тем не менее сломалась труба как раз на том месте, где футеровку не сделали – на 10-11-м поясе… — констатировала судья Динара Байзакова.
— Даже если так, и из-за этого произошло обрушение… — ответил Семахин. – Но, когда труба начала конденсировать, на это нужно было обратить внимание. Я уже на первом заседании говорил, что нужно было сделать четыре простых шага: оградить опасную зону, проинструктировать персонал, вызвать специалистов для определения причины и дальше уже решать, какие-то действия предпринять… Но эти пункты же не были сделаны…
— Вы хотите сказать, что трубу из-за конденсата, а значит и основные котлы, нужно было останавливать зимой, в разгар холодов? Исходя из реалий, какое техническое решение нужно было принять, по вашему мнению? – спросил свидетеля адвокат Серик Амангалиев.
— Нужно было оценить реальную возможность ее останова. Провести хотя бы частичное наружное обследование и установить причины намокания и состояние железобетонного дымового ствола.
— Когда-нибудь останавливали так трубу? Было такое в вашей практике за годы работы на станции?
— Нет, не было…
Между тем подсудимым грозит наказание в виде ограничения свободы до пяти лет или лишения свободы на такой же срок. Потерпевшим по делу, кроме матери и мужа погибшей под завалами женщины, признано АО «Севказэнерго» в лице гендиректора Олега Перфилова. Судебные разбирательства продолжаются, мы будем следить за развитием событий.
Ранее сообщалось о том, что Петропавловскую ТЭЦ-2 оштрафовали на 2,7 млн тенге.
