Понадобилось более двух лет, три закрытых уголовных дела, множество жалоб и упорство юристконсульта Владимира Соложенцева, чтобы признать очевидное — пациент городской поликлиники № 3 Алексей Чистяков умер не сам. Его убили системные ошибки и халатное исполнение обязанностей. Почему за смерть пациента врач не понес никакого наказания, а процедуру, которую должны выполнять в стационаре, проводили в амбулаторном кабинете, разбиралась журналист Qazaqstan Media.
Смертельное назначение
24 февраля 2023 года, опираясь на направление участкового терапевта Мадуова, пенсионер Алексей Чистяков пришел на амбулаторную пункцию. Ему необходимо было удалить жидкости из плевральной полости. Это уже позже, по заключению комиссионной экспертизы, станет известно, что данной процедуры можно было избежать. Жидкость, как выяснится, образовалась не в результате воспаления, а накопилась из-за проблем с сердцем. И экстренного вмешательства не требовалось. По сути, достаточно было назначить диуретики и наблюдать за состоянием больного. Но врач, по всей видимости, не стал углубляться и сразу отправил пациента под скальпель.
Дальше методы халатного лечения продолжились уже в кабинете хирурга Салима Мирзаева. Пункцию сделали с грубейшими нарушениями. Врач городской поликлиники № 3 не оценил состояние пациента, а прокол не только плевральной полости, но и легкого, диафрагмы и, предположительно, межреберных сосудов вызвал сильное внутреннее кровотечение.
Придя домой, мужчина почувствовал себя плохо. Началась одышка. Состояние ухудшалось. Его жена Татьяна Гоцак с ужасом вспоминает последние часы жизни супруга.
«Он жаловался на слабость, но никто не подошел. Врач сказал — все нормально. После пункции его просто отпустили домой. Никто не задался вопросом, как он себя чувствует. Через несколько часов он начал задыхаться», — говорит вдова.
Супруга дважды вызывала скорую помощь. Вторая бригада увезла мужчину в больницу, но к этому моменту он был уже в коме.
«Пациент поступил с тяжелым геморрагическим шоком на фоне тяжелых сопутствующих заболеваний», — говорится в заключении эксперта.
Человек умирал два часа. Реаниматологи оказались бессильны.
Долгая дорога в суд
В этой истории трагедия стала лишь началом. Представитель потерпевшей стороны, юрист Владимир Соложенцев, отмечает, что путь к признанию факта вины медика оказался изнурительным. Чтобы доказать врачебную ошибку, необходимо было поднять ни один приказ и постановление, не говоря уже о десятках отправленных запросах.
Первая судебно-медицинская экспертиза под руководством хирурга онкодиспансера Рашида Алиева, к удивлению, никаких нарушений в действиях доктора не нашла. Вторая, по словам Соложенцева, тоже прошла «по инерции».
Подкидывали сюрпризы и контролирующие органы, в частности департамент фармацевтического контроля СКО.
«В одном из ответов использовались скопированные фразы из интернет-источников, не имеющие отношения к делу», — отмечает юрист.
Владимир вспоминает, что и ответы из министерства здравоохранения были похожи больше на отписки.
Позже анализ медицинской документации выявил шокирующую рутину. В течение месяца Чистяков приходил на прием с одними и теми же жалобами, ему измеряли температуру, частоту дыхания и пульс. Однако диагнозы ставили разные, а препараты назначали одни и те же. Как подчеркивает Соложенцев, врач Мадуов даже медицинскую карту заполнял как попало.
«Растет и развивается соответственно возрасту», — цитирует юристконсульт фразу из анамнеза взрослого мужчины и добавляет: «Получается, что в этой поликлинике нет внутреннего аудита? И каждый врач может формально подходить к ведению истории болезни, назначению препаратов, и это никем не контролируется?»
В свою очередь, полицейское следствие тоже буксовало. Трижды дело закрывали, отказывая в возбуждении по статье 317 УК РК — «Ненадлежащее исполнение профессиональных обязанностей медицинским работником». К слову, дела по этой статье в области — явление редкое, поэтому большого опыта в этом вопросе у правоохранителей нет. Вплоть до вмешательства Генеральной прокуратуры Соложенцеву приходилось заново добиваться восстановления.
«Ответ из Минздрава, в котором все же признавалась частичная вина врача, стал первым толчком для расследования», — говорит Владимир.
Назначенная по делу следователь Динара Бакенова, в отличие от своих коллег, оказалась более въедливой. Также свою лепту, чтобы дело все-таки сдвинулось с мертвой точки, внесла прокурор Вера Мозгунова.
Однако и после подключения неравнодушных людей, бюрократическая машина едва шевелилась. Чтобы провести очередную экспертизу с целью установления причины смерти и, как следствие, виновного лица, потребовалось полгода. И только в апреле 2025 года появилось заключение, позволившее назвать хирурга Салима Мирзаева подозреваемым по уголовному делу.
За сроком давности
К этому моменту сроки давности уже поджимали. Тем не менее, в ходе следствия удалось установить, что врач нарушил стандарты оказания медицинской помощи. Он не учел, что у пациента были серьезные хронические заболевания — ишемическая болезнь сердца, артериальная гипертензия, сахарный диабет и хроническая болезнь почек. Несмотря на явные симптомы и признаки сердечной недостаточности, Мирзаев не измерил даже давление, чего уж говорить об ЭКГ. А после пункции не последовало ни рентгена в двух проекциях, ни аускультации.
Следствие установило, что действия врача Салима Мирзаева подпадают под часть 3 статьи 317 Уголовного кодекса РК — ненадлежащее выполнение профессиональных обязанностей медицинским работником, повлекшее смерть пациента.
Врач свою вину признал полностью. Однако, согласно закону, по истечении двух лет с момента совершения правонарушения небольшой тяжести лицо освобождается от уголовной ответственности. 10 июня 2025 года суд прекратил уголовное преследование хирурга Мирзаева.
В ходе судебного заседания суд постановил взыскать с Мирзаева 425 156 тенге — компенсацию материального ущерба, связанного с похоронами, а также 700 тысяч тенге на оплату юридических услуг представителя потерпевшей стороны.
А дальше началось гражданское судопроизводство.
Моральное убийство
Главное, на что обращал внимание сын погибшего, подавая иск о моральной компенсации из-за смерти отца, — на недопустимость проведения подобной манипуляции в амбулаторных условиях. Хирург, выполняя пункцию вне операционной, сознательно нарушил приказ Министерства здравоохранения.
«Плевральная пункция проводится в стационарозамещающих или стационарных условиях, согласно приказу Министерства здравоохранения от 20 марта 2023 года № 41 «Об утверждении стандарта организации оказания хирургической (абдоминальной, торакальной, колопроктологической) помощи в РК» врачом по специальности «торакальная хирургия», — цитирует юрист официальный ответ.
И добавляет, что согласно этому документу за пациентом, который прошел эту процедуру, должны наблюдать стационарно: в зависимости от тяжести самочувствия — либо оставить на дневной стационар, либо круглосуточный. Эти доводы в суде подтвердили и приглашенные эксперты.
«После проведения процедуры обязательно нужно сделать рентген, проверить давление, послушать дыхание», — отметили участники процесса.
Сам врач показал в суде, что действительно такие приказы о том, что нельзя проводить манипуляции амбулаторно, есть. Но пациенты не хотят ложиться в больницу, и он вынужден идти у них на поводу.
«Третий год это уже обсуждается. Я не первый раз пункцию делал, работаю больше 30 лет. Пациент перенес пневмонию, при поступлении была температура. Просто пошел на поводу у пациента и врача и сделал пункцию. По большому счету, надо было направить его к терапевту на дообследование», — сказал Салим Мирзаев.
Врачи поликлиники хотели исключить у пациента онкологическое заболевание и туберкулез. Якобы, плевральная пункция нужна была и для этого. Но для диагностики таких заболеваний существуют другие методы. И начать надо было с элементарного — анализа крови.
«Пациент больше получаса сидел, дыхание я его прослушал. Давление не мерил. Два раза его смотрел. Меня уже третий год по судам таскают, морально полностью убили, невозможно работать», — дополнил сведения врач.
Цена жизни — три миллиона
Гражданский иск сына погибшего Дмитрия все же привел к решению. Изначально потерпевшая сторона просила 10 млн тенге, а прокуратура настаивала на одном миллионе. Вспоминая классика, возникает вопрос — уместен ли здесь торг?
Теперь поликлиника должна выплатить компенсацию морального вреда. Суд отклонил доводы ответчика о «недоказанности вины», указав на совокупность экспертных заключений и показаний свидетелей.
«Взыскать с городской поликлиники № 3 в пользу Чистякова Д. А. в счет компенсации морального вреда сумму в размере три млн тенге, судебные расходы по оплате услуг представителя — 300 тысяч тенге, расходы по оплате государственной пошлины — 1 966 тенге. В удовлетворении остальной части иска отказать», — зачитала решение судья Динара Испаева.
И, наконец, суд вынес частное постановление — уведомить департамент фармконтроля и областное управление здравоохранения о выявленных грубейших нарушениях. Ведомство должно взять на контроль, что проведение таких процедур амбулаторно недопустимо. А они, по всей видимости, проводятся. И ничего не подозревающие пациенты могут просто не вернуться с приема у врача.
Юрист Владимир Соложенцев потратил два года на борьбу, которую обязано было начать государство. Случай показал, к чему приводит игнорирование стандартов и формальное отношение к пациенту. Если выводы суда и выявленные нарушения станут поводом для реальных изменений — в протоколах, контроле и обучении медработников, подобные трагедии можно предотвратить по всей республике.
Читайте также: «Спасибо вместо скандала»: жительница Петропавловска удивила всех на приеме у акима
